На воде приятно и безопасно. Не любит нечисть текущей воды, такое уж у неё свойство. Но гребля против течения – работа ещё та. Даже на байдарке, если она хорошо нагружена, и грести приходится с утра. Поэтому, когда наше плавсредство причалило к уфимской набережной, мы сразу выскочили на берег размять ноги. Зафиксировав байдарку, мы осмотрелись вокруг.
- Всё в порядке. Нечисти поблизости нет.
Юрка, мой напарник и лучший друг, этому только обрадовался:
- Ну, слава Богу! Пойдём машину искать?
- Пойдём. Аккумулятор бери, а я инструменты прихвачу.
Набережная за три года без людей не сильно изменилась. Скелеты уже растащило мелкое (или не очень мелкое) зверьё. Прошлогодние листья образовали на асфальте ковёр, кое-где пробивалась молоденькая травка, ну и всё, пожалуй. Мы медленно шли мимо Монумента Дружбы, оглядываясь по сторонам. Проходя мимо церкви, Юрка предложил:
- Может, зайдём?
- Тебе не понравится. Когда мы плавали за серебром год назад, заходили. Там много народу было, и продержались, судя по всему, довольно долго. До ночи, вероятно.
Мой напарник поёжился, представив себе эту картину. Церковь сдерживает нечистую силу только при наличии искренне верующего священника, далёкого от бизнеса. Почему-то в городах таких священников оказалось крайне мало. А те, кто был, не обязательно находились на территории храма. Вот если бы был… я прикинул, какую территорию могла бы прикрыть церковь в этом случае. Могли спастись тысячи людей, в том числе и… хватит об этом думать.
Ветра не было, и в городе царила тишина. Я посматривал по сторонам, чтобы не пропустить какую-либо неприятность. Юрка – православный христианин до мозга костей и, как и все верующие, способен обнаружить нечисть только с помощью обычных чувств: зрения, слуха, обоняния, ну и осязания, если она уже начала его пожирать. Зато его молитва сдерживает нечистую силу целых двадцать минут даже в полночь, он сам проверял. А днём он может держаться часами. Я же наоборот, как и все агностики, молитвой никого остановить не способен, хоть я весь на неё изойду. И в бою приходится полагаться только на серебро, благо оно валит нечисть наповал. Зато чувствую её на расстоянии до двухсот метров, где бы она не пряталась. Таким образом, мы удачно дополняем друг друга, и именно меня Юрка попросил сопровождать его к невесте.
Со своей суженой Юрка познакомился по радио. Обычное дело в наши времена, когда крупных поселений нет, по крайней мере, в России. Когда всё началось, его будущий тесть, старовер по вероисповеданию, спасся на островке на реке Белой. У него дочка, у дочки возраст подошёл, ей нужен муж и дети. И ещё у него есть рация, с помощью которой он связался с нашей деревней. А других людей поблизости нет, поэтому он согласен за моего друга её отдать.
В результате получасовых поисков, мы наткнулись на вполне подходящую с виду «шниву». Часа два копались, чтобы её завести, и часов в восемь мотор торжествующе взревел. Юрка повернул ко мне светящееся восторгом лицо.
- Есть! Лёха, давай сейчас загрузимся и рванём по трассе. На закате будем в Стерлитамаке, там и переночуем. Как тебе?
- Блин, не терпится тебе что ли? А если сломаемся где-нибудь под Толбазами? Пешком до речки побежишь? Подгоняй поближе к лодке, утром поедем.
- Ну, зачем пешком? Зря, что ли ты своё устройство тащишь? Вот и испытаем заодно.
Это он имеет в виду моё изобретение на тот случай, если ночь застанет вдали от деревни и соответственно от церкви. На ровном месте выкапывается круговая канавка, выстилается заранее приготовленным полиэтиленом, чтобы получился кольцевой водоём, а потом, с помощью двух моторчиков, создаётся круговое течение, непроходимое для нечистой силы. На мой взгляд, годится только на крайний случай, так как любая паутинка или травинка, соединившая берега потока, создаёт для нечисти удобный переход. Поэтому, хоть и с трудом, но я его убедил, что не стоит рисковать из-за такого небольшого выигрыша. Подогнали машину так, чтобы она была в поле зрения, и обнаружили, что до заката ещё больше двух часов.
- Ты где жил? – Юрка расслабился и с любопытством рассматривал окружающий пейзаж.
- Вон в том районе, возле школы МВД. С реки мой дом не видно.
Мне повезло, что когда «раскрылись врата ада», по выражению верующих, я в это время уехал на деревню к деду.
- Не хочешь заехать? Как раз время есть.
- Не хочу. В прошлом году я заезжал. Выбрал время, когда мы в том районе ювелирные очищали, – я поёжился от воспоминаний. – Всё, что считал нужным, я из квартиры забрал. А потом хватило ума к своей девушке заехать.… Вот там было хуже всего.
- Она в это время дома была?
- Дома… Они в квартиру не сразу ворвались, в первые сутки они в основном на улицах охотились. И в местах скопления народа. Одиночек из квартир начали выковыривать только на второй день. Она сидела, пыталась дозвониться хоть до кого-нибудь, кто её спасёт, смотрела в окно и записывала то, что видела. И то, что ей рассказывали те, до кого она дозвонилась. Я нашёл…то, что от неё осталось.
- Извини…
- Ничего. Это пройдёт.
- Знаешь, раз уж у нас время есть, обследуем местность? На предмет чего-нибудь полезного.
Повода возражать не было, и мы пошли по засыпанной листьями улице. Навстречу нам из-за угла неторопливо вышел молодой лось. Увидев нас, он так же неспешно повернул и скрылся. Всё естественно, звери и птицы нечисть не интересуют, вот и занимают постепенно брошенные людьми дома.
Через час мы возвращались обратно. Юрка тащил приличных размеров сумку, но выглядел как в воду опущенным.
- Не думал, что так будет. Я только сейчас понял, как это было в тот день.
Ничего он не понял. Чтобы понять, надо ему полазить здесь ещё пару дней, почитать записи, оставленные теми, кого уже разорвали в клочья, посмотреть на стоящие на газонах чёрные алтари, с пропитанной кровью на полметра вглубь землёй. Осознать, что из миллионного города спаслось три человека, что во всей стране не больше сотни тысяч уцелевших, сжавшихся вокруг мечетей, церквей и монастырей. Возможно, поэтому я не верю в Бога, не укладывается у меня в голове, что милостивый и милосердный Бог одобрил такое, несмотря на все грехи людские. Но я ничего не сказал.
Солнце исчезло за домами. Мы удобно устроились в байдарке, стоящей на якоре в паре метров от берега. Юрка опустил голову на сумку, накрылся одеялом, и через пару минут засопел. Типичный «жаворонок». Мне спать не хотелось, поэтому я смотрел, как на берегу пробуждается настоящий ужас. Это не те дневные сущности, которые бегут от крестного знамения и которых можно развоплотить палкой с серебряной иглой. Этих даже священник не остановит надолго, если нет за его спиной церкви или хотя бы часовни. И убить их серебром не так просто, часто одной стрелы с серебряным наконечником бывает мало.
Сначала в одном из окон восьмого этажа зажглись две красные точки. Затем рама распахнулась, и из чёрного проёма вывалилось тёмное тело, смутно видимое на фоне серой стены. Не долетев метра до земли, тело раскрыло узкие чёрные крылья, и с лёгкостью взмыло вверх. Полёт был настолько стремителен и непредсказуем, что попасть в монстра казалось невозможным. Летающая тварь чёрной молнией метнулась к реке, над границей суши и воды мгновенно изменила направление и понеслась против течения. Долетев до моста, она пересекла реку и сгинула во мраке.
Сзади в черепе как будто повеяло холодом. Я обернулся. Вдоль береговой линии над землёй двигалась пятиметровая призрачная светящаяся медуза. Поравнявшись с байдаркой, она остановилась, попыталась протянуть щупальца, но тут же отдёрнула. Я ощутил её голод и ненависть, подобно ледяному потоку эти чувства проникали в мозг. Но страха перед ней у меня не было, водная преграда непреодолима, будь это даже маленький ручеёк. Сущность, помедлив ещё десяток секунд, поплыла дальше, а между домами мелькнула ещё более странная тень, напоминающая гигантского сенокосца.
Хорошо, что сейчас не то направление ветра, чтобы молодые пауки перебросили с берега паутинку. А то пришлось бы спать по очереди. В прошлом сентябре одна из таких паутинок перебросилась с берега на лодку, и этого оказалось достаточно, чтобы нечисть проникла на, казалось бы, безопасное место. А сейчас, насмотревшись, я тоже залёг спать.
Проснулся оттого, что Юрка толкнул меня ногой.
- Рота, подъём!   
- Ну, точно, не терпится. Посмотри, туман ещё!
- По ночам в речном тумане бродит много всякой дряни, – весело процитировал напарник детский стишок и тут же перескочил на народную мудрость. – Кто рано встаёт, тому Бог подаёт. Вставайте, граф, вас ждут великие дела.
И действительно, пока я умылся, туман рассеялся настолько, что ссылаться на него стало просто невежливо. Но перед высадкой на берег нужно было очистить местность.
- Под машиной кто-то сидит.
- Сейчас выгоним, какие проблемы.
Юрка размашисто перекрестил автомобиль и начал читать молитву «Живые помощи». Не прошло и трёх секунд, как из-под машины с воем метнулся комок ярко-рыжего меха на тонких ножках. А не удрал бы – осталось бы облачко дыма, эта тварь из слабеньких. Хотя вполне способна отхватить кусок мяса с икры, если проявить неосторожность. Я подогнал байдарку к берегу и, тяжело вздохнув, вытащил первый мешок. Мой друг подключился, и через полчаса разобранная и упакованная в чехол байдарка заняла место в машине рядом с прочим грузом. Я занял место за рулём, машина завелась и мы тронулись.

Ювелирные салоны в Стерлитамаке, Салавате, Ишимбае и Мелеузе были тщательно обшарены, ни грамма серебра не осталось. То ли будущий Юркин тесть постарался, то ли поблизости есть неучтённое поселение. Южнее Мелеуза река поворачивала на восток, и мы повернули за ней. До самого островка добрались после обеда, остановились напротив и вылезли из машины.
- Вот он как устроился. Впечатляет.
Дом стоял на небольшом островке, длиной не больше двадцати метров. Все строения были подняты на сваях, так что половодья хозяин мог не бояться. От плавучего мусора дом защищала массивная железобетонная конструкция, на которой стояло самое настоящее самоходное орудие. Огород и коровник на левом берегу, ну и правильно, что им нечисть сделает?
- А танк ему нахрен? Господи, прости.
- Это не танк. Это гаубица. 2С19. Я тоже не знаю, нахрен она ему. От жадности, наверное.
Хозяин тем временем вышел из дома, махнул рукой, показывая, чтобы мы шли вброд.
- А ну перекрестись! – это он вместо приветствия. И неважно, что мы на его глазах пересекли поток. Мы старательно перекрестились, вызвав этим  недовольство хозяина. Может, он надеялся увидеть раскольничье двуперстье? Не знаю.
После церемонии знакомства, старовер отозвал Юрку в сторону и довольно долго с ним разговаривал. В какой-то момент речь явно зашла обо мне, судя по оценивающим взглядам. Потом Юрка зашёл в дом, а хозяин подошёл ко мне.
- Ты одно скажи. В Бога веруешь?
- Нет.
Я думал, что он меня убьёт на месте, судя по его лицу и сжавшимся кулакам. Но он справился с собой и спросил:
- А почему?
- Вера – дар Божий. А я этого дара не удостоен.
Тот надолго задумался, а затем приговорил:
- Переночуешь – и ступай, откуда пришёл.
Повернулся и пошёл в дом. Я растянулся на берегу под ивой и стал слушать, как шумит листва. Лежал так, пока не услышал торопливые Юркины шаги.
- Лёха, спасай! – лицо моего друга демонстрировало непередаваемый набор чувств.
- Что случилось? – вроде никто за ним не гнался. Ничего не понимаю.
- Так у Ани есть сестра!
- И что в этом плохого? Ты мне это давно говорил.
- Так эта сестра старшая! И отец говорит, что младшей сестре выходить замуж вперёд старшей нельзя. И мне теперь на Ксюше жениться придётся!
- Ну, так женись, – больше ничего в этот момент мне не пришло в голову.
- Я же Аню люблю! И разговаривал я с Аней по радио! А Ксюша – дура. Правда дура, двух слов связать не может! И уродина к тому же! Я этого не вынесу!
- Ну, тогда не женись.
- Лёха, бери Ксюшу в жёны, век твоим должником буду!
- Здорово. На тебе, убоже, что мне негоже. Спасибо. Ты настоящий друг. Да и не отдаст никто её за меня.
- Отдаст! – Юрка, с чего-то решив, что я уже согласился, вскочил и отправился в дом договариваться. У него приступ оптимизма, не иначе. Со старовером спорить – свечу при солнце жечь.
Через три часа переговоров, когда солнце уже коснулось верхушек деревьев, мой друг, потерявший значительную часть жизнерадостности, подошёл ко мне снова.
- Лёха, ну кто тебя просил сразу выкладывать, что ты агностик!? Ну, кто тебя тянул за язык!? Не мог до свадьбы подождать? И все были бы счастливы.
Насчёт себя я сильно сомневался.
- А меня мама учила всегда говорить правду. И вообще, насколько я помню, в древнерусском судебнике была статья, насчёт того, если на смотринах показали младшую сестру, а женили на старшей. Это неэтично. Пожалуйся батюшке.
Юрка только рукой махнул. Объяснил, что батюшка далеко, а заключать брак тесть будет сам, так как среди некоторых старообрядцев такое допускается. Затем позвал ужинать.
Ужин был вкусный, но я чувствовал себя некомфортно. За столом сидели только мужчины, хозяин смотрел на меня, как Ленин на буржуазию. Думаю, что посуда, из которой я ел, будет выброшена. Главное, чтобы не подсыпал какой-нибудь отравы, от которой я тихо загнусь по пути домой. Ну и бред же лезет в голову.
…
Когда байдарка отошла от острова, я испытал некоторое облегчение. Неприятно было находиться рядом с тем, кто готов тебя убить. Надеюсь, не придётся сюда возвращаться. Байдарка легко скользила по воде, настроение понемногу улучшалось. Солнце просвечивало сквозь верхушки деревьев, вода искрилась от солнечных зайчиков. У правого берега плеснула крупная рыба. Во второй половине дня я причалил и вылез размять ноги. Поразмыслив, оставил в лодке копьё с серебряным наконечником и нож с серебряной же гравировкой. Вытащил из кармана пистолет Макарова и положил на рюкзак. За пистолетом последовала запасная обойма.  Для того, что я задумал, серебро – только помеха, даже если это маленькая пуля.
На деревенской улочке была тишина, только ветер тихонько шевелил листья. Можно было погулять по деревне, но не хотелось. В ветвях липы притаилась небольшая нечисть, такая разновидность часто встречается днём. Я подошёл поближе, сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, проверяя состояние духа, и вытянул руку вперёд.
Белой стрелой сущность метнулась ко мне, затормозив села на протянутую руку. Когти по четыре с каждой стороны обхватили предплечье как двумя стальными браслетами. Красные, лишённые зрачков, светящиеся глаза взглянули в мои. Несколько секунд длилась эта игра в гляделки, затем я тряхнул рукой.
- Старт!
Взмахнув белыми крыльями, сущность взвилась в воздух. Моё сознание как бы раздвоилось, я стоял на улице брошенной деревни и одновременно глазами летающего существа смотрел на себя сверху. Сущность, набирая высоту, пронеслась над домами, повернула к реке, и тут ощущение раздвоенности исчезло. Я выдохнул, провёл ладонями по лицу. В этот раз удалось продержать мысленный контакт секунд пятнадцать, причём нечисть летела туда, куда я хотел.
Надеюсь, никто о моих опытах не узнает. А то окажусь на костре в тот же день. По мнению церковных служителей, которое поддерживается всеми верующими, любая попытка управлять нечистью – смертный грех, подлежащий немедленному искоренению, вместе с носителем. А ведь это очень просто. Нужно всего лишь изгнать из души все темные чувства: ненависть, зависть, желание убивать. Если душа не замутнена тьмой, дневная нечисть не причинит вреда, как не причиняет она вред животным. А в некоторых случаях ей можно управлять как марионеткой. Но православным христианам не хочется осознавать, что кроме веры и молитвы есть и другие способы защиты. И поэтому упоминание того факта, что в Индии, Китае и Индокитае есть целые районы, куда нечисть не смеет сунуться, не приветствуется. А за распространение информации о том, что в Забайкалье территорию защищают от нечисти шаманы, могут и морду набить. Во имя Отца, Сына и Святого Духа..
Ночью, когда байдарка прочно стояла на двух якорях, и я уже засыпал, с берега послышался человеческий голос. Тихий девичий плач доносился из-за пригорка. Это, конечно, не человек. Такую тварь называют сирена, приходит она, когда человек ночует один. Постепенно в плач начали вставляться слова. Голос был знакомым, даже очень. Голос моей девушки, той, которая погибла в захлёстнутой потоками нечисти Уфе. Сначала это была тихая истерика, затем попытки дозвониться кому-то. Может быть даже мне. Чётко были слышны сигналы мобильного телефона, всхлипы, мольбы снять трубку. Час проходил за часом, плач и мольбы о помощи не утихали. Пот тёк по моей спине, я с трудом сдерживался, чтобы не обрубить ножом якоря и не подогнать байдарку к берегу. Перед рассветом раздался звук выламываемой двери, и голос перешёл в крик: «Нет, нет, неееет! Не надо! Не трогайте меня! Больно! А-а-а-а». Крики прекратились, как обрезанные ножом, в момент восхода солнца.
Разумеется, утром я был не выспавшийся, и поэтому злой на весь свет. В таком душевном состоянии экспериментировать с дневной нечистью слишком опасно, поэтому я решил плыть до обеда, а потом потратить время на сон. Было у меня предчувствие, что сирена придёт снова. Мелькнула идея выйти на берег и прикончить её, но, поразмыслив, я решил, что мне с ней не справиться.
Проплывая Стерлитамак, я увидел у берега знакомую «шниву», а рядом с ней две человеческие фигуры. Юрка, увидев меня, издал дикий вопль раненого в задницу бабуина и замахал руками. Я неторопливо причалил и выпрыгнул на берег.
- Познакомься. Это Аня, моя невеста.
Аня оказалась весьма миловидной, стройной, с очаровательной улыбкой и весёлыми огоньками, пляшущими в глазах. Приятное впечатление производила девочка, возможно, мой друг не ошибся в выборе.
- Уломал, значит, тестя! Талант переговорщика пропадает.
- Нет, не уломал. Мы с Аней сбежали, – Юрка смущённо улыбался, обнимая девушку за талию. Та спрятала лицо у него на груди.
- Сбежали? – я своим ушам не поверил. Чтобы богобоязненный Юрка решился на такой грех, как умыкание девушки у родителей!
- Сбежали. Тесть сказал: «На всё Божья воля». А я подумал, что Божья воля проявляется не в его словах, а в тихом голосе любви, соединившей два сердца. Поговорил с Аней, сегодня на рассвете они обе перешли через протоку коров доить, ну и я навязался невесту сопровождать. Ксюша начала доить, а Аня вышла ко мне, мы в машину и ходу.
- Ну, вы, блин, даёте, – я был искренне рад за них. – А не боитесь, что он по рации сообщит нашим, чтобы по приезду тебя привлечь за совращение, похищение и принуждение к браку?
- Не боюсь. Аня перед Богом подтвердит, что не было ни похищения, ни принуждения, – девушка согласно кивнула. – Да и вряд ли он будет сообщать, себя этим выставит в неприглядном свете. Вот возвращаться мне туда не нужно, пристрелит он меня, как тетерева.
- Или выкатит свою пушку к нашей деревне на прямую наводку и сровняет храм с землёй.
Это я высказал в шутку, но они восприняли это всерьёз. Юрка, подумав, сказал, что по приезду надо сделать рейд в воинскую часть, привезти противотанковые средства. А также поставить мины на танкоопасных направлениях.
Через час я уже сидел за рулём, машина мчалась к Уфе, а Юрка с Аней, держась за руки, шептались на заднем сиденье. Эта парочка явно заболела любовной горячкой в тяжёлой форме.
Ночевать в байдарке втроём было затруднительно, поэтому мы заехали в магазин на улице Пархоменко, где взяли надувную лодку. Вечером, перед закатом, когда мы ужинали, сидя на берегу, Юрка брякнул:
- Вот тебя осталось женить, и вся наша компания будет из семейных.
Я вежливо улыбнулся, не собираясь продолжать разговор, а Юрка уже рассказывал своей суженой:
- Понимаешь, в День Гнева он на рыбалке был, и телефон в воду булькнул. Его девушка до него не дозвонилась и погибла. И теперь он себя простить не может, хотя уже три года прошло. Никак не хочет понять, что если бы она до него дозвонилась, то он кинулся бы её вытаскивать и сгинул бы. А моя сестрёнка уже больше года по нему сохнет.
- А чего ты тогда Ксюшку за него сватал?
Юрка покраснел, как варёный рак и виновато понурил голову.
- Сам не понимаю, как до этого доболтался. Понял, что не могу без тебя.
Разговор плавно съехал на планирование совместной жизни, а я столкнул лодку на воду, твёрдо рассчитывая выспаться.
…
Восходящее солнце освещало дома. Я плавно поднял последний якорь, лодка, вместе с привязанной байдаркой, двинулась вперёд. Город плавно удалялся, и до дома оставалось совсем немного.